Свой бизнес он нарисовал сам. Главный герой анимационного сериала «Петрович» вдохновил его автора – Андрея Бильжо – на создание сети ресторанов, где никогда не появляются «малиновые пиджаки». Известный художник и журналист уверен: главное – заниматься интересным и любимым делом, а если думать только про деньги – ничего не выйдет. Подробнее – в интервью E—xecutive .
Художник, ресторатор, телеведущий, журналист и писатель Андрей Бильжо признается, что принимает решения интуитивно. Так когда-то он отказался от карьеры архитектора, затем вместо профессии хирурга выбрал психиатрию, спустя много лет успешной практики врача-психиатра столь же круто Андрей изменил свою жизнь и стал художником-карикатуристом, а затем телеведущим. Чуть позже появился ресторан «Петрович» , совладельцем которого является Андрей. Успешный практически во всех своих различных начинаниях Андрей уверен, что только бедные люди думают сначала о деньгах, а потом о проекте. Богатые (в том числе потенциально) просто начинают заниматься тем, что им интересно, а потом это окупается сторицей. Андрей рассказал о жизни и смерти ресторанов, выборе сотрудников, ностальгии и социальных сетях.
E—xecutive:Андрей, почему в момент выбора жизненного вы пути отдали предпочтение медицине, а не искусству?
Андрей Бильжо: Я с детства все время много рисовал и не раз становился победителем школьных олимпиад по рисованию. После восьмого класса даже поступил в школу с архитектурным уклоном, но… проучившись там всего две недели, вернулся в свой прежний класс, так как был к нему эмоционально привязан. Дальше на выбор моего пути повлияли книги Василия Павловича Аксенова, которому я при жизни успел сказать лично, что именно под впечатлением от его произведений я стал врачом. Вообще по жизни я скорее романтик, чем прагматик. В юности работа врача казалась мне очень романтичной – белый халат, спасение человеческой жизни, но действительность оказалось гораздо более приземленной. Белый халат чаще всего испачкан в крови, моче и еще бог знает в чем. Но тем не менее я не жалею, что много лет своей жизни отдал психиатрии. На мой взгляд, я был хорошим врачом. Причем на младших курсах я представлял себя скорее хирургом. Но в этой сфере я бы, наверное, не преуспел: будучи человеком импульсивным и увлекающимся, я бы совершил не одну врачебную ошибку. Хирург должен обладать теми качествами характера, которыми я не обладаю, а вот в психиатрии моя природная наблюдательность оказалась бесценной. Впрочем, даже будучи врачом, я не переставал рисовать ни на день, а, может быть, ни на час.
E—xecutive:В те годы, когда основной вашей профессией были психиатрия, ваши картины не выставлялись?
А.Б.: В конце 1980-х – начале 1990-х мои картины (в основном холсты, написанные маслом) много выставлялись у нас в стране и за рубежом. Надо сказать, что они и продавались неплохо, хотя немало работ были просто у меня украдены в процессе многочисленных переездов экспозиции из города в город. Постепенно в 1990 году я начал сотрудничать с «Российской газетой» , потом после революции 1991 года я довольно быстро оказался в, который был мне близок по духу. В команде «Коммерсанта» я проработал 15 лет и за это время успел попробовать себя в различных амплуа. Более 10 лет я вел разноформатные передачи на телевидении на,,, ТВС,. Последнее, что я вел, – ток-шоу «Слово за слово» на телеканале. Мой уход с телеканала в некотором смысле стал неожиданностью, потому что с каждым разом шоу становилось все лучше и лучше, свободнее и свободнее, и именно ко мне приходили очень интересные люди. Я могу предположить, что мои рисунки против Лукашенко и в защиту политзаключенных Белоруссии сыграли свою роль в просьбе руководства канала ко мне его покинуть. Все было достаточно резко.
А.Б.: Да, безусловно. Хотя профессиональным ресторатором я себя не считаю. Я лишь автор концепции ресторана, в которой используется ретро-стилистка и иронический взгляд на историю и время.
А.Б.: Для меня «Петрович» – это в первую очередь художественный проект. Тогда мне хотелось создать в Москве пространство, где могли бы собираться люди творческих профессий (писатели, журналисты, телевизионщики), которых мне было бы приятно видеть. То есть я просто создавал пространство для себе подобных, которого не хватало в Москве мне самому. В 1994 году такого кафе или ресторана в Москве не было. Это была эпоха малиновых пиджаков и интерьеров, оформленных «как бы малахитом в сочетании с как бы золотом». Никто не мог тогда и предположить, что несколько лет спустя в ресторан «Петрович» надо будет заказывать столик на субботу за две недели.
А.Б.: Видимо, мне помогло отсутствие жадности. Полагаю, многие рестораторы погорели в то время именно на этом. Для меня же и моих бизнес-партнеров сохранить атмосферу и публику нашего ресторана было важнее, чем получение прибыли во что бы то ни стало. Когда встал вопрос, будем ли мы повышать цены, я настоял (и мои партнеры меня поддержали), чтобы этого не произошло. Чашка кофе у нас до сих пор стоит символические рублей 15. Просто я понимал, что в кризис наша публика не сможет платить по счету, если цены повысятся, а как только вместо творческой интеллигенции придут «малиновые пиджаки», которые имеют деньги, но никаких чувств к нашей авторской концепции не испытывают, ресторан умрет. Надо сказать, что не только мы очень дорожим нашей публикой: она отвечает нам взаимностью! За все эти годы мы не заплатили за рекламу ресторанов «Петрович» ни одного рубля, хотя про нас было написано несколько сотен статей и подготовлено огромное количество сюжетов для радио и телевидения.
А.Б.: Обычно это решение принимается коллегиально с моими бизнес-партнерами, которые находят единомышленников в том или ином городе. Но, честно признаюсь, не все «Петровичи» оказались успешными бизнес-проектами: в Праге ресторан пришлось закрыть, а в Санкт-Петербурге первый «Петрович» открылся в неудачном месте с точки зрения логистики, и нам пришлось фактически заново создавать концепцию ресторана для другого отдельно стоящего здания на улице Марата недалеко от Невского проспекта, в котором недавно открылся наш новый ресторан «Петрович» в Питере.
А.Б.: Узнав о том, кто собирается управлять пражским рестораном, я сразу понял, что мы обсуждаем судьбу мертворожденного ребенка, однако отговорить партнеров от привлечения к работе этого человека не смог. Несколько месяцев спустя после открытия пражского «Петровича» стало очевидно, что я поставил «диагноз» управляющему верно, но… было уже поздно. Ресторан скоропостижно скончался.
А.Б.: Я считаю, что контролировать управляющего надо в меру, а априори относиться к управляющему как к потенциальному вору, потому что все воруют и он может что-то украсть (а раз так, то хозяин должен лично пересчитывать морковки на кухне ежедневно)… Нет, это неверный подход. Для того чтобы у управляющего все получилось наилучшим образом, у него, помимо любви к своей работе и профессионализма, должна быть определенная степень свободы, драйв и материальная заинтересованность, конечно. В этом смысле мне очень повезло, потому что наш управляющий является настоящим ресторатом, и я с ней всегда легко нахожу общий язык.
А.Б.: Я давно придумал для себя универсальную формулу: «Я свой среди чужих, и чужой среди своих», потому что я занимаюсь разными вещами, получаю от этого удовольствие, достигаю каких-то профессиональных успехов, но в широком смысле слова я считаю себя художником, то есть человеком, который занимается, прежде всего, творчеством.
А.Б.: Разумеется, если ресторан «не пошел», его концепцию поменять необходимо, но, перед тем как это сделать, важно проанализировать причины неудачи. Более того, делать выводы о судьбе заведения надо не раньше, чем через пять месяцев после его открытия.
А.Б.: Произведение искусства копировать невозможно (это я самоиронизирую, конечно). Но ведь мы не задаемся вопросом, почему Рембрандт не сделал 100 автопортретов с Саскией, а ответ простой: клонировать успешные проекты не получается. Для меня каждый ресторан «Петрович» – это штучное уникальное произведение искусства. В Киеве и Петербурге совершенно разный интерьер, который насыщен легендами, фотографиями и предметами соответственно Киева и Петербурга. И создание каждого такого индивидуального интерьера требует огромных энергетических затрат. А главное – я не понимаю, зачем в Москве или Питере создавать 20 «Петровичей». Людей, которые ходят к нам от общего числа завсегдатаев столичных ресторанов всего 3%. Остальным 97% совершенно не интересна наша история, они ее не поймут и только испортят своим появлением. У нас, как вы знаете, карточная система – мы не всех пускаем в свой ресторан. Так что делать сеть совершенно нецелесообразно. Сейчас «Петрович» – достаточно закрытый клуб, где наши гости гарантировано встречают людей своего круга, так как получить пропуск можно лишь по рекомендации двоих завсегдатаев «Петровича».
А.Б.: Мы действительно карточки не продаем, а даем после получения двух рекомендаций от наших постоянных клиентов, и эта история была мной придумана еще в 1990-е годы, чтобы отгородиться от малиновых пиджаков. Я понимал, что, если они к нам придут, то надолго не задержатся, но имидж подпортят, поэтому придумал эту систему, которая отлично работает уже много лет. Наши карточки – это, своего рода, игрушки, которые люди держат в кошельке рядом с золотыми кредитками. А встретившись со мной случайно за границей, они часто достают эту карточку и благодарят за то, что мы создали «Петрович». Кстати, на наших пропусках мы всем записываем отчество «Петровичи и Петровны». А наши карточки можно найти у людей самых разных религий и национальностей. И все они, к счастью, относятся к нашему юмору с пониманием.
А.Б.: Мои друзья и близкие очень сердятся на меня, когда я обхожу чуть ли не 10-15 ресторанов в незнакомом городе перед тем, как сделать заказ. Но… потом всегда благодарят за то, что чутье опять меня не обмануло. Мои собственные ощущения всегда очень субъективны, но я бы дал несколько рекомендаций другим людям, так как, вероятно, ваш вопрос сводится именно к выведенным мною закономерностям. Итак, для начала повторю банальные истины, что за границей надо избегать ресторанов, расположенных в туристических районах. Никогда нельзя обедать в кафе на главной городской площади или у вокзала: там всегда будет дорого и невкусно. Главный показатель отличного качества ресторана, если там обедают местные жители. Это легко понять по разговорам посетителей с хозяевами и официантами ресторана. Зачастую самые вкусные заведения имеют весьма неказистую мебель и покоцанную посуду, зато готовят там бесподобно. Меня лично очень настораживают модные в Москве рестораны, где подают еду на квадратных тарелках. В таком заведении обычно коричневые стены, бежевые подушечки и все детали интерьера буквально кричат: «Посмотри на меня, какой я стильный!». Я даже знаю, что на квадратных тарелках нерасторопные официанты обычно приносят крошечную порцию, претенциозно украшенную листьями салата или же рисунком из соуса – вобщем, если есть задача пообедать дорого, невкусно, но по-пижонски – это оптимальный выбор ресторана. Замечу, что за границей, где люди более аккуратно относятся к деньгам, вы такого ресторана не найдете. А в Москве – эта ниша существует, и туда действительно приходят люди, которые хотят отделить себя от остального мира.
А.Б.: Я очень люблю Италию. Уже более 10 лет регулярно подолгу бываю в Венеции и сейчас даже делаю книжечку под названием «Моя Венеция», в которой каждая глава написана в одной из хорошо мне знакомых «точек общепита» (их будет около 50). Образ такой: я пишу свои заметки от руки чернильной ручкой за столиком, в каждой из этих точек общепита, но это вовсе не значит, что это книжка про рестораны Венеции. Это только повод рассказать о моей Венеции – городе, который, как мне кажется, я чувствую и понимаю. Это ни в коем случае не рекламный проспект.
Свой бизнес он нарисовал сам. Главный герой анимационного сериала «Петрович» вдохновил его автора – Андрея Бильжо – на создание сети ресторанов, где никогда не появляются «малиновые пиджаки». Известный художник и журналист уверен: главное – заниматься интересным и любимым делом, а если думать только про деньги – ничего не выйдет. Подробнее – в интервью E — xecutive .
