Здесь же находились изваяния обнаженных гимнастов, изображенных в момент победы на состязаниях. Множество залов городских терм выходило в портики просторной палестры, являвшейся центром второго банного комплекса.
Муниципальные бани в Геркулануме уступали Стабиевым термам в Помпеях как по размерам, так и по отделке. Скромно декорированные, не слишком обширные, они удивляли комфортом, рациональным устройством комнат, совершенным оборудованием. Убранство городских бань оставляло впечатление завершенности, поражало изяществом и отменным вкусом мастеров, украсивших мозаикой полы мужского и женского отделений. Обе части по традиции состояли из аподитерия, фригидария, тепидария и кальдария, следовавших друг за другом в строго установленном порядке.
В женском аподитерии ничем не примечательные консоли для одежды размещались над скамьями, столь же скромными по форме и отделке. Зато полы поражали роскошной мозаикой с изображениями черных фигур, рыб и морских животных (осьминогов, тритонов, дельфинов), резко выделявшихся на белоснежном фоне. Мозаичные настилы остальных
помещений походили друг на друга своими скромными геометрическими рисунками. Единственной художественной деталью в кальдарии была скамья с красиво выгнутыми ножками.
В нише торцевой стены аподитерия мужской бани находился фонтан. Купол холодного отделения украшала живопись со сценами подводного царства. Ее создатель отличался богатым воображением, если решился поместить фантастических животных рядом с изображениями извивающихся угрей, рыб, кровожадных мурен, которых, вероятно, наблюдал в Неаполитанском заливе. Помещенные на голубом фоне рисунки отражались в воде бассейна, и купальщикам казалось, что они плавают в море.
Район западного фасада палестры заселяли бедняки, торговцы и ремесленники. Магазинов, таверн и мастерских здесь было гораздо больше, чем жилых домов. Винные лавки отличались от других торговых точек множеством деревянных полок. Сюда ставили амфоры с напитками и пифосы для хранения орехов, которыми жители Кампании обычно заедали терпкое вино. В лавке торговца Аулуса Фуфера — большого любителя серебряных украшений — стояли сосуды, доверху наполненные пшеницей и бобами, а в металлических ведрах хранились овощи. В таверне на перекрестке подавали горячую еду, подогреваемую в сосудах, вставленных в углубления мраморного прилавка.
Двухэтажный дом кондитера Секста Патулкуса Феликса состоял из жилых комнат и пекарни с печами, чанами для теста, мельницами, приводившимися в движение лошадьми. Суеверный булочник приказал выцарапать на куполообразной печи магические знаки, которым надлежало отпугивать злых демонов. Пекари пользовались бронзовыми сковородками, помещая тесто для пирогов в круглые формы, и на каждой готовой лепешке бронзовой печатью ставили имя хозяина. В убогих жилищах рыбаков было тесно от различных снастей, сеток, деревянных вертушек, обмотанных толстыми веревками. В текстильных лавках города торговали всевозможными тканями: от грубого холста до тонкой, расшитой цветными узорами материи.
В последние годы существования тихий Геркуланум начал превращаться в торговый и ремесленный центр. В его восточной части появилась крупная гостиница, а на главных улицах один за другим строились многоэтажные дома, подобные римским инсу — лам с комнатами для сдачи внаем. Тесные мрачные помещения за небольшую плату снимали бедняки, у которых не хватало средств на собственное жилье.
В густонаселенных доходных домах скрывались беглые рабы, сумевшие избежать наказания преступники и представители гонимых религий. Маленькая, выбеленная известью каморка без окна в одном из доходных домов, вероятно, служила молельней для христиан. Собравшиеся преклоняли колени перед деревянным крестом простой формы, без изображения Иисуса Христа. Импровизированный алтарь стоял на небольшом возвышении напротив двери и в целях конспирации был выполнен в виде шкафа.
