В октябре 2011 года аналитики агентства Penny Lane Realty отметили, что иностранные торговые бренды начали отказываться от франчайзинга. Теперь они предпочитают открывать магазины самостоятельно. За последние два года о намерении вернуть в свои руки полный контроль за брендами на российском рынке объявили более 15 крупных иностранных компаний. По мнению аналитиков, отказ от продления контрактов с российскими покупателями франшиз продиктован высокими темпами роста продаж на российском рынке — выгодно стало продавать самим.
Против франшиз в России работает и неаккуратное соблюдение их покупателей корпоративных стандартов, и общая политико-экономическая ситуация. Конечно, российский законодатель старается сделать существование правообладателя более комфортным: 21 октября 2011 года вступает в силу пакет поправок к федеральному закону № 216, который, в частности, предусматривает возможность договорного регулирования цены перепродажи товаров или услуг, а также дает возможность установить запрет на продажу продукции конкурентов правообладателя. Но даже эти долгожданные изменения не смогут радикально стимулировать развитие коммерческой концессии. Раз адаптироваться к условиям российского рынка иностранцам сложно, появляется шанс у российских франчайзеров.
Как правило, в России путь марки в регионы начинается из Москвы. Однако сеть пабов HARAT’S начала развитие вопреки всем тенденциям — из Иркутска. Когда проект стартовал, никому и в голову не могло прийти, что сеть модных ирландских пабов в Иркутске и Красноярске — целиком сибирское изобретение. Ставка была сделана на уют, непринужденную неагрессивную атмосферу и дружелюбный персонал. Цена кружки пива не пугает, но дешевых «народных» марок пенного напитка здесь не найти. Музыкальное сопровождение — рок или зарубежная популярная музыка 90-х. Шансону и российской попсе вход воспрещен.
Проект стартовал два года назад. Тогда в Иркутске, Ангарске и Красноярске начали работу 13 пабов. Сейчас строится еще 12. Председатель совета директоров группы компаний «Материк» Игорь Кокоуров говорит, что пришел к идее франчайзинга не сразу. Сначала были десять лет в ресторанном бизнесе («Киото», BierHaus, «Стрижи» — рестораны люксовой категории в Иркутске), гостиница Sayen, частные пекарни «Пирожок». «А началось все почти двадцать лет назад с уличного киоска», — рукой, в пальцах которой зажата сигарета, Кокоуров обводит зал своего первого ресторана BierHaus. Как многие, кто сделал первые деньги в лихие девяностые, Кокоуров с сигаретой не расстается.
— Начинали все по-разному. И в то же время одинаково. Кто сейчас помнит это время? Ушел из университета, мотался где-то, занимался отделочными работами, клал плитку. Потом понял: работать на дядю надоело. Что такое киоск? Квадратный метр, на котором я торговал, ел и спал. Когда появились первые деньги, кто-то дом купил, а я еще один киоск открыл. Потом третий, пятый, десятый. Сорок лет, а дома в нормальном понимании, чтобы детям завещать, у меня до сих пор нет. Зато сеть розничной продажи «Дело-Табак» сегодня на рынке табачных изделий единственный оптовый покупатель, торгующий через розницу.
— В 90-е годы конкурировать с нами было непросто. Есть такой человек Сергей Макшанов , ему надо от иркутских бизнесменов вскладчину памятник поставить. Он приезжал к нам с тренингами и многих научил, как надо управлять, как задачи ставить, чего хотеть, чего не хотеть. Во многом благодаря Макшанову в Иркутске появились первые сети: наше «Дело-Табак», супермаркеты «Слата», «О’Кей», «Сервико». Эти команды были правильно организованы, умели думать и практически «закрыли» город для чужаков. В Иркутск в розницу продуктовую, в ритейл, ресторанный бизнес и «ювелирку» бесполезно было лезть, ни с физическими объемами, ни с деньгами. Это потом уже нас начали давить законами и выкручивать руки в интересах московских компаний.
— Наоборот, абсолютно логичный. Сразу было понятно, что киоски рано или поздно начнут давить. И что правительство пойдет против курения и ограничит продажу алкоголя. Я начал думать, прикидывать, куда эволюционировать. Нельзя распивать на улице? Значит, людей надо собрать оттуда, с автобусных остановок, со скверов и автомобильных стоянок. Зачем человеку торчать с пивом на улице, нарушая закон? Нужно ему предложить более достойное времяпрепровождение за разумные деньги. Пусть посидит, послушает музыку, выпьет. Так родилась идея выстроить сеть пабов. Поскольку паб — традиция ирландская, решили создать соответствующий колорит. Так родился HARAT’S. В сущности, мы изобретаем велосипед. Раньше было огромное количество пивных, рюмочных, закусочных, и мы только возрождаем их, только на другом качественном уровне.
— Рестораны BierHaus и «Киото» для меня были своего рода экспериментом. Сами по себе эти предприятия прибыльные, но на стратегию развития они не тянули, да и ценовой сегмент совсем другой. Это мы присматривались к рынку, проверяли свои возможности. В России ресторан это вообще невыгодное предприятие. Жуткая конкуренция, большие затраты, дорогие продукты. Ресторан, чтобы он выжил, должен быть семейным бизнесом, по-своему уникальным, с душой. А вот паб — другое дело, паб — это формат. Персонала в три раза меньше, расходы на кухню минимальны, доход формируется от продажи алкоголя и пива.
За год мы сделали таких пабов 14 штук, к концу года, надеюсь, будет 27, а в будущем хотим открыть еще 50. География — Иркутск, Красноярск, Москва, Сочи. В планах Хабаровск, Владивосток, Чита, Улан-Удэ. Мы консультируем партнеров по подбору помещения, даем полный дизайн-проект и технологический проект. На стартап выезжает тренер. Франчайзинг по-русски, это, конечно, не сахар: мало просто продать имя — приходится самим каждый раз вкладываться. Но с каждым новым пабом дело идет легче: размер имеет значение.
В чем прелесть крупной сети? Ты пришел к производителю с одним баром, попросил скидку, и тебе мило улыбнулись. У тебя три бара — с тобой начали разговаривать, двадцать три — тебя не только видят, но и понимают. С 2012 года мы все контракты с поставщиками будем заключать на федеральном уровне. В позапрошлом году работали на уровне региональных дистрибьюторов, в этом — представителей компаний в регионах, а со следующего года будем заключать договоры на российском уровне. Это уже договор со специальной ценой, и мы сможем предоставить нашим партнерам выгодные условия.
— Наоборот, я очень рад, что выстраивать эти отношения мне теперь не нужно. Когда я занимался киосками, я в процесс «выстраивания отношений» был вовлечен полностью. Сейчас я беру помещение в аренду, чиновника в глаза не вижу и очень этому рад. Конечно, когда открывается заведение, нужно решать какие-то локальные проблемы — пожарные, торговый отдел, но с ними уже общаются мои франчайзи. Среди чиновников есть нормальные ребята, но много нехороших людей. Очень тяжело работать, когда тебя пытается контролировать человек, который не понимает экономики предприятия, вообще не врубается, как это все работает, и несет околесицу.
— Кредит — это головная боль всегда. Мы работали с Байкальским банком Сбербанка России, и когда в 2008 году случился финансовый обвал, банк повел себя очень достойно. А вот мелкие региональные мародерствовали как хотели, в одностороннем порядке повышали ставки кредитования.
Преимущество партнерского бизнеса в том, что ты продаешь идею. Именно поэтому тебя трудно зацепить и тебе нужно не так много кредитов, чтобы вести дело. Например, в этом году отель SAYEN признали лучшим малым отелем России категории «люкс». Решение выносило жюри, в котором были представители The Hotels Club, компании CityBooking и Российской гостиничной ассоциации. Сейчас у нас на заказ строятся две гостиницы в Улан-Удэ. Там работают наши проектировщики, строители, с которыми мы работали, потом на стартап отправим туда наших менеджеров, горничных, а если будет необходимость, выступим и в качестве управляющей компании. Но прямых инвестиций мы направляем немного.
Что же касается долговременных вливаний, здесь, к сожалению, проблема носит системный характер. В нашей неспокойной стране вкладываться надолго очень рискованно. Иногда хочется взмолиться: ребята, ну оставьте нам правила игры неизменными хотя бы на 10 лет, хотя бы на пять. И многие тогда задумаются о производстве, например, о переработке продуктов питания. Мы же сейчас чем-то подобным уже занимаемся: в том же BierHaus у нас сосиски свои, копчености. Но как можно вкладывать деньги, если за время, пока они будут в обороте, один налог отменят, а три новых введут? У меня их выудят тем или иным способом, я уверен.
— Я на сто процентов уверен, что бизнесом надо самому заниматься. Пока не влезешь, не поймешь, дело не выйдет. Ну как человек со стороны сможет прийти к тебе и назвать тебе ресторан или отель? Либо я дышу этим бизнесом, либо я инвестирую деньги. Если я инвестор, мне все равно, где мои деньги работают. Если я бизнесмен, то я должен своим бизнесом управлять и придумывать. У меня есть отдел, который разрабатывает названия, символику, дизайн интерьеров — полностью все.
Мы стараемся работать на опережение трендов. Были в самом низу ценового сегмента, с киосками, и прыгнули на самый верх: люкс-ресторан, отель. Все посмотрели: ага, это прокатывает, и тоже подтянулись наверх. А я развернулся и снова вниз, к пабам. Сейчас все смотрят и думают: прыгать вниз или нет? Думаю, после Нового года появятся конкуренты, кто-то обязательно попробует заняться всерьез чем-то подобным. А я к тому времени двину что-то свежее, опять обойду тренд. В этом, я считаю, и есть кайф.
— Конкуренты — они разные. Вот Василий Истомин (иркутская сеть ресторанов «Кабуки». — Ред .) занимается ресторанами целенаправленно, бьет в одну точку. За несколько лет он вырос в конкурента, его можно уважать и побаиваться. А какого-нибудь человека, который вывалился с деньгами из нефтянки или торговли автомобилями, решил диверсифицироваться и вдруг купил себе ресторан, я как конкурента не воспринимаю. Для него это блажь.
Конкуренция угрожает, когда ты занимаешься чем-то, чем занимаются другие. Я пока в своем бизнесе конкурентов не вижу. Это как основать компанию, ну я не знаю… по покраске болтов в розовый цвет. У тебя возникнет куча проблем со сбытом, с поставщиками, но на рынке крашенных болтов ты будешь один. Вот мы с нашими пабами пока тоже одни.
— Началось все на спор. Поехали с ребятами за ирландским колоритом в Дублин, смотрели, как ирландцы день Святого Патрика отмечают. Кто-то говорит: «Жаль, у нас в Иркутске так не получится». Почему не получится? Взял и сделал. Первый городской карнавал «Шагаем вместе» мы провели в 2010 году, собрали 50 команд и три тысячи человек. В этом году участвовали порядка семи тысяч человек только в колоннах, и за сотню тысяч зрителей на улицах. 4-го июня город был полностью наш.
При этом карнавал — тоже бизнес, правда, без прибыли. Платформы, костюмы для команд — за счет компании участника. Фирмы участвуют охотно, это же разом и рекламная акция, и корпоративное мероприятие для сотрудников. С каждой компании, участвующей в карнавале, мы берем взнос. Из этого фонда мы оплачиваем, например, уборку улиц после шествия. Плюс заказываем костюмы для тех, кто стеснен в средствах. У нас бесплатно участвуют организации социальной сферы, например, школы для детей с ограниченными возможностями.
А в марте будущего года собираемся пройти иркутской колонной на фестивале в Дублине в День Святого Патрика. Это будет первая русская колонна в ирландском уличном шествии, которому уже 350 лет.
Источник:
