Большая перемена: вечерние школы Минска на грани закрытия
В столичных вечерних школах скоро может прозвучать в прямом смысле последний звонок. Чиновники из комитета по образованию Мингорисполкома и Министерства образования активно обсуждают, насколько оправдано содержание подобных учреждений. Вероятнее всего, школы закроют. Корреспондент портала interfax.by пообщалась с педагогами и учениками ВШ № 19, которые объясняют, почему этого делать не стоит.
Когда-то в стенах вечерней школы № 19 был детсад, о чем свидетельствует мультяшный петух на торце здания. Сейчас над учебниками здесь корпят тинейджеры, рабочие заводов и даже бизнесмены – те, кто в свое время не окончил среднюю школу, а теперь упорно наверстывает.
— От детского садика остались только несущие стены. В 2001 годы часть здания реконструировали. Почти год мы ютились в том крыле, где нарисован петушок. Комнаты перегораживали шкафами, занимались практически в три смены. Зато сейчас у нас полноценные учебные классы, – знакомит со своей «епархией» директор Нина Степановна Кушнеревич.
В вечерней школе воспитанников меньше, чем в обычной (сейчас 202), педагогов тоже (17). Поэтому, а еще потому, что «сюда приходят исключительно по желанию», атмосфера в школе почти что домашняя, без традиционного шума-гама.
— Вот, готовимся к зачету по геометрии… Дети показывают хорошие знания, – «докладывает» то ли журналисту, то ли директору учительница и указывает на двух десятиклассниц – молодых женщин 30 лет. – Они, конечно давно не «дети», и у них есть свои малыши… Привычка, – поправляет себя педагог.
Людмила Владимировна Брагарник – классическая «математичка», с аккуратной гулькой на затылке, с требовательными, но добрыми и понимающими глазами. А еще в ее глазах – интерес к своей работе, к этим «детям», старательно конспектирующим урок в своих распухших тетрадках.
— После девятого класса я поступила в высшее профессионально-техническое училище легкой промышленности, но времени на учебу не было, – рассказывает Анжела, мама пятерых детей и сварщик на Минском тракторном заводе. – В вечернюю школу я пришла, чтобы потом поступить в машиностроительный колледж на техника-технолога.
Если Анжела подала документы в школу по собственному желанию, то ее подругу по парте 32-летнюю Аню подтолкнул начальник. Аня – заведующая складом медицинского оборудования в военном госпитале. Окончив 9 классов, она прямиком отправилась на работу.
— Нас с сестрой воспитывала мама. Денег в семье катастрофически не хватало. Вот я и пошла в ларек, принимать стеклотару. Зато с первой зарплаты купила себе куртку, – вспоминает Аня.
У Ани двое сыновей. Старшему 12, младшему 6. Заполняя дневник, она рассказывает, что дети сравнивают мамины отметки со своими. Хочешь – не хочешь, а приходится подавать пример. Обеим женщинам учиться нравится, и обе утверждают, что не видят альтернативы вечерней школе.
— Говорят, можно учиться в вечерних классах при обычных школах… Но там ведь такая текучка кадров. Мои дети ходят в 111-ю, — горячится Анжела. – К ним пришла одна учительница, хорошая, чуть проучила, не понравилось, ушла. В нашей же школе педагоги не меняются, они уходят либо на пенсию, либо в декрет.
— И потом, в школе учатся дети малые, а мы – взрослые тети, – грустно улыбается Аня своему дневнику.
— Мы сюда приходим не за корочкой, а за знаниями, – перебивает ее подруга. – Вот у меня пятеро детей, а я хожу сюда, потому что хочу поступить в колледж. Без помощи учителей я не сдам экзамены. Кто будет возиться со мной в вечерних классах? Кого там будет волновать, получу я знания или нет? Я даже подумывала перевести сюда старшего сына. В следующем году он как раз 9 классов заканчивает. Здесь намного лучше.
— Мы не хотим, чтобы нашу школу закрывали, так и напишите, – говорит сварщица Анжела и так на меня смотрит, что вот, как видите, пишу.
В вечерней школе № 19 учится 202 школьника, из них 130 – заочно. Возраст воспитанников – от 16 и старше. Можешь приходить хоть в 35, хоть в 70. Обязательное условие – аттестат об окончании базовой школы. Нина Степановна замечает, что последние года три в школу стало больше приходить взрослых и самостоятельных людей. Сейчас там учится 77 подростков и 125 совершеннолетних. Большинство – люди работающие, «через одного – ИП и ЧУП».
— Это сейчас стоянка перед школой запрещена, а пару месяцев назад видели бы вы, на каких крутых машинах приезжают наши ученики… – почти что с гордостью в голосе отмечает директор.
— Когда наступил экономический кризис, начались сокращения на производстве, – тут же объясняет собеседница, почему вдруг взрослые потянулись за знаниями. – В первую очередь увольняют тех, кто неугоден руководству, и тех, у кого нет среднего или средне-специального образования. Вот народ и потянулся. В основном, это были работяги с тракторного завода и МАЗа. В то время, а шел 2007-2008-й учебный год, у нас еще было не только трехгодичное, но и двухгодичное обучение. Учились пять дней в неделю, правда, учебных часов было меньше, но программу дневной школы мы все равно проходили за два года. У нас ведь нет уроков труда, физкультуры или военной подготовки – только «нужные» предметы. После вступления в силу декрета президента № 15 «Об отдельных вопросах общего среднего образования», который отменил 12-летку и профильное обучение, остался только 3-годичный вариант. Учимся четыре дня в неделю, пятница – консультативный день. Конечно, людям взрослым, таким как Аня и Анжела, тем, кто нацелен поступать, дополнительный год обучения – не самая радостная новость, но делать нечего…
Заходим на урок ЧиО. 12-й «Б» готовится к самостоятельной работе. На вид – обычные старшеклассники, почти все – совершеннолетние. На доске мелом старательно выведено: «Гражданское право. Трудовое право. Семейное право. Административное право». Учительница проверяет знания воспитанников, обращаясь к каждому исключительно на «вы». Не знаю, во всех ли школах так принято, но здесь на «вы» обращаются и к матерям-героиням, и к подросткам с дырками в ушах и уложенными в грядки дредами.
Вопросы 12-й «Б» обсуждает актуальнее некуда: в каком возрасте можно вступать в брак, при каких условиях несовершеннолетние могут подать документы в загс или устроиться на работу. Ответы подкрепляются мини-зарисовками из личной жизни. Ребята общаются оживленно, но как только достаю фотоаппарат, некоторые конфузятся и прикрывают лицо руками, как правонарушители. К слову, похожее поведение наблюдала почти во всех классах. А на уроке географии девушка с пирсингом в губе и вовсе демонстративно удалилась.
— Наверное, некоторые стесняются, что здесь учатся, – объясняют мне на переменке поведение своих однокашников трое учеников 12-го «А».
— Раньше в новой компании я не говорила, что хожу в вечерку. Оказалось, что знакомые нормально реагируют, даже так: вау, прикольно. Сюда я пришла, чтобы поднять баллы в аттестате. В школе у меня были плохие отношения с учителями. Останься там, я бы никуда не поступила, – рассказывает Оля.
— У меня та же история – конфликты с учителями, – поддерживает ее Настя. – Я часто пропускала уроки из-за болезни. Однажды поскандалила с учителем, который, несмотря на справку, мне не верил. Весь год мне говорили, что я не окончу девятый класс, советовали идти в вечернюю школу. Сейчас готовлюсь поступать в педуниверситет на логопеда.
— А я сюда перевелся из радиотехнического колледжа, – включается в разговор 18-летний Женя. – Мне там сразу не понравилось. Преподавателям в колледже за 50 лет, ну, престарелые, короче. Одному вообще 77 лет было, он у нас лабораторные вел. В итоге я забрал документы. Сейчас работаю в «МакДональдс», а после школы собираюсь поступать университет, не помню, как он точно называется… на менеджмент, чтобы продвигаться по службе или устроиться в какую-нибудь фирму.
С этого года в столице работает всего две вечерние школы: ВШ № 19 в Ленинском районе и ВШ № 21 во Фрунзенском. Есть ли перспектива у подобных учреждений? Чиновники от Министерства образования сомневаются. Вероятнее всего, вечерки и вовсе прикроют, вернее, переведут на базу дневных школ. Содержать штат педагогов, оплачивать услуги ЖКХ – слишком затратно. Да и число учащихся резко упало. Если в 2004-2005 гг. здесь обучалось почти четыре сотни человек, то сейчас – вдвое меньше.
— Ко мне прибегают ученики и со страхом спрашивают: а правда, что нас закроют? А мы ничего не знаем! – говорит директор ВШ № 19. По ее интонации понятно, что тема задевает за живое, и она готова бесконечно приводить аргументы в защиту своего учреждения. – Закрыв сегодня вечерние школы, можно поступить опрометчиво. Возможно, на данном этапе они не оправдывают расходы на содержание. Но кто знает, что будет через год-два? Такая форма образования хорошо себя зарекомендовала, и будет непростительно все это потерять.
Нина Степановна на секунду задумывается, как будто решает, стоит ли это озвучивать:
— Вот, говорят, учащиеся могут продолжить занятия в вечерних классах… Но ведь это, давайте говорить откровенно, бесплатное приложение для дневной школы. Любому директору скажи сегодня, что на вашу базу придет 19-я ВШ – все постараются откреститься. В некоторых вечерних классах в следующем году даже выпускного не будет, потому что они не набрали в прошлом году десятые классы. В Партизанском районе вообще закрыли все вечерние классы. А почему? Да не нужны они обычным школам. Для них это головная боль. Кто вредит статистике по правонарушениям? Кто больше пьет пиво на улице? Конечно, мои. Да, у нас разные «дети» учатся. Некоторые приходят – ад кромешный, даже свою фамилию без ошибок не могут написать. И ведь у каждого за плечами 9 классов общеобразовательной школы! А школа не знает, что с ними делать. Базовое образование у нас обязательное. До 9 классов как-то доучат – и давай, до свидания. Наши учителя прикипают к таким вот детям душой и сердцем, над каждым – как курица над яйцом. В каждом районе столицы есть школа, ведающая вопросами экстерната. Нашим воспитанникам предлагают идти туда, но они почему-то отказываются и приходят к нам.
Администрация вечерней школы № 19 понимает, что, имея отремонтированное помещение, просто грех не пользоваться им на полную катушку. Поэтому предложили Министерству образования открыть на своей базе районный межшкольный факультатив профориентации и допрофессиональной подготовки, где ученики дневных школ района 7-12-х классов смогут изучать такие специальности, как парикмахерское дело, дизайн интерьера, банковское дело, ландшафтный дизайн, продавец, официант-бармен и другие.
Похоже, чиновникам из Минобра действительно есть, над чем подумать и что обсудить. Ломать – не строить.
