В Екатеринбурге сносят «Пассаж» – торговое здание 1925 года постройки, обладающее статусом памятника архитектуры. На его месте застройщик «Общество Малышева 73″ планирует построить торгово-развлекательный центр большей площади.
Стоит ли сводить дискуссию только к охране памятников?
В данный момент обсуждение этой и других подобных ситуаций идет почти исключительно в контексте охраны культурного наследия. На мой взгляд, этот подход слишком узок и ограничен, по нескольким причинам.
1. Следует признать, что для значительного числа людей вопрос охраны памятников является юридической абстракцией. Если им не нравится здание, то оно им не нравится, независимо от того, какую архитектурную или историческую ценность оно представляет. И чем более натянутым является статус памятника, тем больше появляется сторонников его сноса. При этом, люди эти совершенно не желают зла своему городу. Сводя все к вопросу охраны культурного наследия, мы автоматически выключаем этих людей из конструктивной дискуссии.
2. Сама по себе охрана памятников, с моей точки зрения, не является абсолютной ценностью. В конце концов, в течение тысячелетий города развивались не только вширь, но также и за счет сноса, перестройки и реконструкции. Старые здания уступали место новым и это полностью всех устраивало, так как у людей была уверенность в том, что новое здание будет лучше. Даже базилика Святого Петра в Риме – церковь с тысячелетней историей – была снесена в 16 веке, однако, никто сегодня не сожалеет об этом, поскольку новый собор Святого Петра был построен великими архитекторами Возрождения.
Этот негласный общественный договор, существовавший многие века, провалился в середине революционного для архитектуры и градостроительства 20 века, когда люди на практике убедились в том, что новая застройка может быть и существенно хуже старой.
Абсолютной ценностью, применительно к городской застройке, является качество среды, которую эта застройка создает. Все остальное, включая охрану памятников, является инструментами для достижения этого качества.
3. Сужение дискуссии до одного лишь вопроса охраны культурного наследия сводит взаимодействие застройщика и заинтересованной части общества всего к двум вариантам: «памятник сносится, общество проигрывает» или «памятник сохраняется, проигрывает застройщик». Учитывая специфическое состояние наших государственных институтов, неудивительно, что чаще реализуется первый вариант.
Такой узкий спектр возможностей превращает весь процесс согласования интересов в довольно короткую игру с нулевой суммой, проиграв в которой, общественность может только кусать локти. Хотя в реальности речь идет лишь о тактическом поражении применительно к конкретному инструменту – охране памятников. Однако, за горечью поражения и накалом страстей весь остальной потенциал создания качественной городской среды остается нереализованным, за исключением случайных находок застройщиков и архитекторов, которые впрочем случаются редко.
Исходя из приведенных выше причин, я попытаюсь абстрагироваться от вопроса законности или незаконности сноса большей части исторического здания и проанализировать проект нового «Пассажа», сосредоточившись на других аспектах, влияющих на городскую среду.
Чего требовать?
Существует мнение, что застройка участка по своему усмотрению является исключительным правом застройщика. В качестве пользователей будущих площадей мы можем высказывать какие-то пожелания, но в целом собственник в праве планировать их по собственному разумению. Это мнение верно, однако, есть один нюанс.
Как горожане и как налогоплательщики мы имеем полное право требовать от городских властей определенного качества общественных пространств – улиц, площадей, скверов и т.д. Если задуматься, все эти пространства представляют собой разнообразные горизонтальные поверхности – вытянутые в случае улиц, или прямоугольные в случае площадей. Однако, такое изолированное их рассмотрение являются полной абстракцией. Чтобы горизонтальная поверхность стала пространством, ей нужно добавить третье измерение – высоту. Ни улица, ни площадь невозможны без зданий, которые их формируют (улицу без зданий уместнее называть дорогой). Особенно важны при этом первые этажи, так как именно через них происходит доступ в здания и именно они определяют характер среды. Таким образом, общественные пространства города состоят не только из горизонтальных поверхностей, находящихся в ведении муниципалитета, но и из вертикальных – фасадов зданий, принадлежащих (преимущественно) частным собственникам.
Общественное пространство является важной частью города. Как интерьер квартиры говорит многое о ее жильцах, а интерьер офиса – о компании, общественное пространство города многое говорит о нас, как о сообществе. Оно отражает наши ценности и проблемы, говорит о том, откуда мы пришли, где находимся, и куда движемся. А также это именно то пространство, где мы можем собираться, когда возникает необходимость, мирно и без оружия, что стало особенно актуальным в последние месяцы.
Исходя из этого, мы, как горожане, имеем по меньшей мере моральное право требовать от застройщиков, чтобы возводимые ими здания своим объемом, фасадами и конфигурацией первых этажей улучшали общественное пространство города, а не ухудшали его.
Что такое хорошо?
Звучит разумно и правильно, но каковы критерии оценки? Как определить хорошее и плохое пространство, и как сделать существующее пространство лучше? Поскольку город является средой обитания людей, возьмем человека, как инструмент измерения. Датский архитектор Ян Гейл, более 40 лет занимающийся изучением и проектированием общественных пространств, утверждает, что предметом наивысшего интереса для человека являются в конечном счете другие люди. Если показать группе людей фотографии пустынных улиц и улиц, где есть пешеходы, попросив выбрать более привлекательные, – большинство выберет фотографии улиц с пешеходами.
Этот принцип лежит в основе успеха уличных кафе. В Париже люди сидят за маленькими столиками на узком тротуаре не потому, что им нравится шум машин и выхлопные газы, а потому что оттуда они могут наблюдать жизнь города, бурлящую вокруг, имея при этом индульгенцию своей праздности в виде чашечки кофе.
Но является ли наличие большого количества людей на улице признаком того, что это хорошее пространство? Не обязательно. Каждый день множество людей выходит на улицу по необходимости: дойти до трамвайной остановки, чтобы поехать на работу; отвести ребенка в школу или детский сад; сходить за продуктами или оплатить коммуналку. Этих передвижений горожане не могут избежать, а потому они будут происходить в пространстве даже самого плохого качества.
Хорошее общественное пространство – это пространство, которое располагает к тому, чтобы остаться в нем, провести какое-то время, чем-то заняться: передохнуть на скамейке, встретиться с друзьями, прогуляться с девушкой, послушать уличного музыканта, посидеть за чашечкой кофе и т.п.
Таким образом, требуя от застройщика, чтобы новое здание улучшало общественное пространство вокруг себя, мы требуем не того, чтобы оно было выложено брусчаткой или чтобы там стояли красивые фонарики или были клумбы с цветами – все это лишь отдельные элементы, ничего не значащие сами по себе.
Мы требуем, чтобы пространство вокруг нового здания располагало к тому, чтобы в нем хотелось остаться и провести время. Первый этаж
Из всех элементов здания, влияющих на общественное пространство, первый этаж наиболее важен. Можно с уверенностью утверждать, что если первый этаж решен неудачно, оживить пространство будет почти невозможно. Хороший первый этаж должен быть активным, разнообразным и проницаемым. Помещения первого этажа должны иметь входы с улицы. Они должны быть нарезаны достаточно часто, чтобы на улицу выходило множество разных заведений. Перемещение между общественным пространством и помещениями первого этажа должно быть максимально облегчено.
Мягкий переход общественного пространства в частное
Что может находиться на первом этаже? Это могут (и должны) быть рестораны и кафе, выставляющие столики на улицу в хорошую погоду. Это может быть книжный магазин, выставляющий на улицу уцененные книги, когда есть возможность. Это может быть фермерский рынок, который будет по определенным дням расширяться на улицу. Наполнение первого этажа должно быть такое, чтобы оно могло расширяться в сторону общественного пространства и становиться неотъемлемой его частью.
Очень важен уровень пола первого этажа. В странах развитого капитализма считается нормой делать пол в коммерческих помещениях на одном уровне с тротуаром, с которого в это помещение входят посетители. Это делает перемещение между общественным и частным пространством бесшовным, увеличивает элемент спонтанности, а также позволяет избавиться от громоздких перил и пандусов. В хороший день двери могут быть полностью открыты, стирая границу между улицей и помещением. Кроме того, близкие отметки уровней пола и тротуара делают возможным появление такого элемента торговли, как витрина. Никакая витрина не будет выполнять свою функцию, если она поднята на 1-1,5 метра выше естественного уровня восприятия или отделена от пешехода пандусом для инвалидов.
Вход с уровня земли можно сделать даже при активном рельефе улицы
Посмотрим, как первый этаж решен в проекте нового «Пассажа». Имеющиеся рендеры и схемы показывают, что новый «Пассаж» планируется, как полностью интровертное здание, с двумя шлюзами доступа со стороны проспекта Ленина и Театрального переулка. Все помещения первого этажа ориентированы внутрь здания. В дополнение к этому уровень пола первого этажа поднят над уровнем тротуара на высоту двух ступеней. Кафе и рестораны (именуемые пренебрежительно «фудкортом») будут находиться аж на 4-м этаже.
К чему ведет такое решение, можно видеть на примере третьей очереди ТРЦ «Гринвич», построенного тем же «Малышева 73″. Что может более интересным, чем электрощитовая, выходящая на пешеходную улицу? Только въезд в подземный паркинг.
Унылая монотонность этого фасада прерывается только въездом в подземный паркинг
При этом нет никакой разумной причины, почему магазины на первом этаже не ориентированы на улицу. Торговый центр находится в центре города и мимо него ходит ничуть не меньше людей, чем по внутренним галереям. В этом есть только внутренняя логика собственника здания, который стремится максимально контролировать доступ в него.
Это касается не только магазинов, но и предприятий общепита. В размещении фудкорта на последнем этаже есть внутренняя логика застройщика, однако, для самих кафе и ресторанов в этом нет никакой выгоды, так как находясь в центре города, они тем не менее оказываются вне поля зрения значительной части людей. И уж тем более в этом нет логики с точки зрения создания привлекательного общественного пространства: улица Вайнера в районе «Гринвича» могла бы иметь вполне европейский вид, если бы кафе и рестораны выходили на нее, а не находились где-то в глубинах торгового центра.
Новое здание «Пассажа» не будет работать на оживление общественного пространства вокруг себя, но будет высасывать из него активность, чтобы заключить ее внутри себя. Сквер
Предметом отдельного раздражения для общественности является захват под строительство нового здания части сквера со стороны площади 1905 года. Застройщик в своем презентационном альбоме отдельно выделяет его, обещая превратить его в «очаг городской культуры», добавить новое озеленение и свет, а также поставить памятник старику Букашкину.
Звучит хорошо, однако, одних лишь новых деревьев, фонариков и памятника мало, чтобы создать очаг городской культуры. Как мы уже могли убедиться, новое здание никак не будет поддерживать это общественное пространство и «малопонятные компании» с бутылками пива не уступят место хипстерам, сидящям с айпадами в уличных кафе. Что будет происходить в этом сквере, что сделает его привлекательным для горожан? Этот вопрос остается без ответа. Более того, непонятно даже, как будет выглядеть сквер и прилегающие улицы после реконструкции.
Привлекательный дизайн — всего лишь один из множества компонентов, требуемых для создания работающего общественного пространства
«Пассаж» находится в уникальной для городского здания ситуации: он со всех сторон окружен общественными пространствами (сквером, улицей Вайнера, Театральным и Банковским переулками). У него нет заднего двора, а малые размеры участка не позволяют устроить внутренний двор. В связи с этим встает вопрос, как и где будет осуществляться въезд в паркинг и разгрузка большого количества грузовиков, требуемых для работы крупного торгового центра?
В нашем городе мы уже имеем возможность убедиться, что разгрузочная площадка супермаркета может полностью уничтожить тротуар, превратив его в проход между грузовиками, а въезд в паркинг может стать настоящим испытанием для пешеходов. Каково решение этого вопрос в проекте нового «Пассажа» и не будет ли оно подрывать качество городской среды вокруг себя? На этот вопрос ответа нет.
Отдельного упоминания заслуживает архитектурный стиль здания. Проект предусматривает сохранение трех фасадов исторического здания «Пассажа», которые якобы и представляют собой предмет охраны (так это или нет, пусть разбираются более компетентные люди). Было бы логично, если бы объем нового здания эти фасады подчеркивал, являясь для них своего рода нейтральным фоном. Кроме того, поскольку здание окружено пешеходными пространствами, ему не помешал бы отдельный уровень детализации на уровне глаз (люди редко смотрят вверх, – обычно вперед и чуть вниз).
В реальности же аляповатая поделка под классицизм, страдающая (видимо в силу интеллектуальной беспомощности архитектора) излишней детализацией, и несомасштабная ничему вокруг, будет подавлять не только исторические фасады, но и все окружающее пространство в целом.
Дополнительная детализация первого этажа помогает создать человеческое измерение пространства
Рассмотренные выше отдельные вопросы, касающиеся нового здания, неизбежно ставят перед нами более общую проблему процедуры утверждения проектов в городе. Почему мы вынуждены иметь дело с одним проектом одного архитектора, который представляется нам как безальтернативный? Почему в процессе проектирования здания в таком значимом месте не было проведено никакой работы с общественно…
