Способен ли современный Брест вырастить дерево? Посадить — еще куда ни шло: кое-где, словно галочки в протоколе, значатся каркасы будущих зеленых насаждений. Увы, сухая жаркая погода не оставила шансов даже тем из них, которые каким-то чудом пустили корни без полива и рыхления. Почти сплошь высохли рябинки на улице Рябиновой, на улице Вульковской и Колесника — полный растительный мор.
Знают ли те, кто экономит на поливе саженцев, каково в раскаленном микрорайоне пытаться выгулять ребенка? Как приходится ютиться с коляской в единственном уголке частного сектора, где пока еще сохраняются взрослые раскидистые березы. Как грустно, сидя в благодатной прохладе, понимать, что это — уходящая натура, что город со взрослыми деревьями борется и побеждает. Однако, спасаясь с ребенком в случайном отчуждаемом тенечке, понимаешь: эта беда уже далеко вышла за эстетические рамки, это — вопрос выживания.
Вторая примета непонятного угнетения растительного мира — замена традиционных местных лиственных пород на привозные новомодные туи. Уж если где-то что-то берутся возмещать после корчевания аборигенов, то непременно однообразными вечнозелеными пирамидами. Словно такой озеленительный стандарт выработался по чьему-то приказу. Туи победоносно потеснили остальные породы и около стратегических зданий на улице Ленина, и в Брестской крепости, в церковных дворах и на автозаправках — повсюду, где за ландшафтом более или менее принято ухаживать.
Между тем в эстетическом плане это дерево скучное. Зимой и летом — одним цветом. Вечно однообразные пирамиды никак не отражают очарования смены времен года. Никогда не окрасятся багрянцем, не взволнуют листопадом, не вдохновят поэтов на стихотворные строки. Все любят проникновенные песни про клены, ясени, тополя, но представьте себе нечто подобное, воспевающее туи? Нет, сие педантичное растение эстетически оправданно только в ландшафтных группах с контрастными по дизайну и повадкам древесными собратьями — рябинами, кленами, липами и т. д.
Так в чем же смысл наступившего туевого бума? Неужто только в практичности от того, что не причиняет неудобств дворникам и не угрожает автомобильным капотам в непогоду? А это, вообще, безобидный выбор озеленителей? Сто пудов гарантии: туи как элемент ландшафта быстро вызывают привыкание, равнодушие и безразличие к посадкам как таковым. Конечно, есть и другие последствия стремительного понижения городского растительного яруса.
Один знакомый эколог, офицер в отставке, считает оголение улиц и площадей от высоких крон ущербом с точки зрения стратегической безопасности. Так это или нет, но нападение на беззащитных горожан с воздуха от агрессивного солнца уже вовсю ведется. И не замечать этой проблемы все больше не представляется возможным.
Тогда как жертвы на зеленом фронте обнаруживаются каждый день. Недавно проехала по загородной дороге в направлении Каменицы-Жировецкой и увидела свежие пни от здоровой тополиной аллеи. Зачем, о небо, такие жертвы? А около «Цветотрона» на глазах у всего честного народа паразитка омела окончательно иссушила молодые рябинки. Настолько молодые, что поснимать сосущие кочки можно было с обычной садовой лестницы. Нет, никто из многочисленного коллектива этим не озаботился. А ведь засохшая рябина стоит у самого входа в главный корпус и, по большому счету, отнюдь не делает его обитателям чести.
А на бульваре Шевченко стволы деревьев кричаще одеты в потешные вязаные «кофты». Так самовыразились некие досуговые инициативы. А самочувствием флоры поинтересовались? Ландшафтный архитектор Тамара Пархомчук говорит, что под ряженым утеплением удобно плодиться разным вредным насекомым, и вообще перегрев коры деревьям не на пользу.
Почему же сие рукотворное одеяние преспокойно продержалось на стволах все жаркое лето и устойчиво встречает осенний сезон?
