Накануне Нового года отмечает свой 50-летний юбилей один из знаковых персонажей петербургской рок-сцены Алексей Мурашов, барабанщик легендарного бит-квартета «Секрет». Конечно, его известность меньше, чем у «секретовских» фронтменов Максима Леонидова и Николая Фоменко, впрочем, «Мура» никогда не жаловался на отсутствие фанов. По натуре Мурашов – человек доброжелательный, и хотя между экс-секретовцами отношения натянутые, он дружит со всеми. Вот и к юбилею решил выпустить альбом своих песен, которые спел в дуэтах с друзьями.
– У меня есть своя группа «По БарабанУ band», но, конечно, на концертах публика требует старых «секретовских» песен. Однако на альбоме дуэтов «Муравьиная тропа» я записал новые блюзы, жесткие рок-н-роллы, даже регги. То есть не поп-рок, который исполнял «Секрет». А дуэтом со мной спели Чиж, Марина Капуро, Александр Маршал, Геннадий Богданов, Андрей Косинский, Максим Леонидов. Кроме того, выходит диск с записью моего живого концерта в Москве, где участвовали Николай Фоменко и Андрей Заблудовский. Мы часто спорим с друзьями: «Какой смысл в век интернета и бесплатного скачивания выпускать альбомы?» Не знаю, кто как, а я делаю это не для денег, а для реноме – ты жив, здоров, пишешь новые песни.
– Уж не знаю, откуда пошла такая байка. Хотя мне действительно предлагал помочь с книгой известный петербургский писатель, лауреат премии «Нацбест» Илья Бояшов. Он еще и поэт, и вообще мой друг с институтских времен (вместе учились в Пединституте, откуда Мурашова отчислили за драку. – М.С.), и мой давнишний соавтор. Но какой я писатель?! И если писать книжку честную, про все наши тогдашние похождения, то мои приятели заведутся, а читать полуправду никому не интересно. Да и Фоменко выпустил книжку «Пламенный мотор», и хотя там в основном про автомобили, про тест-драйвы, но есть несколько страничек и про «Секрет».
– Фоменко, кстати, вспоминает, что Мурашов оказался в группе случайно. Из первого состава «Секрета» ушел барабанщик, и музыкант группы «Джунгли» по прозвищу Назарет дал телефон некоего Алексея: «Позвоните ему, он классный парень, и главное – у него есть барабан!» Ты помнишь этот звонок?
– Великий, конечно (Мурашов улыбается. – М.С.)… Я музыкант, который играет в группе. Вот и всё. Был я недавно в прямом эфире на радио, и девочка-ведущая щебетала: «У нас в гостях великий барабанщик легендарнейшей группы “Секрет”». Смешно! Я запомнил слова Людмилы Гурченко: «Сейчас звезды все: все книжки пишут, картины, но когда тебя назовут профессионалом – вот это круто!» Недавно в Москве мы репетировали на одной хорошей студии, и там ко мне подошел хозяин, бывший гитарист «Круиза»: «Господи, как же ты мало играешь!» Раньше я тоже суетился, старался строчить как пулемет, а сейчас мне в кайф сыграть точно и мало. Мудрый Стинг сказал: «Настоящая музыка – это пауза между нотами». Если меня называют профессионалом, этим я горжусь, а всё остальное – ярлыки шоу-бизнеса.
– Наш рекорд – 12 выходов на сцену в день. Это было на совместных концертах с «Машиной времени» в Риге. Отыграв первое отделение, мы садились в автомобиль и мчались на другую площадку, затем возвращались, чтобы выйти с «Машиной» на совместный финал, потом мчались на другую сцену и так до бесконечности. Доработались до такой степени, что Макс и Коля не могли петь. Мы были первым коллективом в стране, который стал возить с собой доктора. Нам кололи горячий кальций, потому что голос садился и связки не выдерживали. А после концертов приходили в гостиницу заведенные, разгоряченные. По телевизору три программы, и те уже закончились. Ты же не ляжешь спать сразу. Мы тогда пили коньяк, потому что закуски нет, буфеты закрыты, а коньяк закуривается и заедается шоколадочкой. И понеслись разговоры мужские всю ночь. Во-вторых, нас целенаправленно спаивали, чтобы мы поменьше думали о гонорарах: «Вы, ребята, музыкой занимайтесь, остальное всё мы решим». А потом нам рассказал один московский продюсер, который приехал к нашему шефу и ахнул: «Да у него дома просто Эрмитаж!» Потом мы только поняли, как нас «обували». Пейте, ребята, и работайте! Хотя тогда не только мы пили крепко. Мы вместе с Валерием Леонтьевым два года работали: «Секрет» – первое отделение, он – второе. Я был просто покорен: он ну вообще никакой стоит за кулисами, а потом выходит – секунда, и никто из зрителей не скажет, что он пьяный. Но это всё равно измор, на нервах, на жилах. Из музыкантов моего возраста не пили только Валера Сюткин и Женя Хавтан. Все остальные сейчас либо больны, либо подшиты. Я человек фуршетный, не застольный. Русского застолья терпеть не могу, потому что после третьей рюмки начинается ор, перекрестный разговор. А я всегда отойду в сторону с кем мне нужно, и как бы я ни пил, всё равно считал, что водка – это прикладное, а в первую очередь разговор и хорошая компания.
– Это было уже в другой жизни. Сначала из «Секрета» ушел Макс, потом мы расстались с Фоменко. C 1992 года мы, по сути, переехали в Москву. Снимали квартиру, приезжали в Питер к семьям на среду-четверг, а на уикенд снова отправлялись на работу. Поезд до Москвы и обратно стал трамваем. Сначала у меня пропал интерес к музыке, потом – к деньгам. Уже ничего не хотелось – только покоя. Работы было навалом, казалось бы, ты востребован, но сам для себя я не востребован. Естественно, всё сопровождалось алкоголем… Однажды мы выступали на площади на дне города. Тогда уже без Фоменко работали. И меня вдруг так торкнуло: играем под «фанеру», какие-то пузатые люди стоят со мной рядом. И я дал такого Stray Cats – отбросил барабаны, взял стойку, под пивом был. Есть видеозапись – крик души… Но Забл после этого сказал: «Ты уволен!» Я два года ничего не делал. Потом под дефолт попал, продолжая выпивать, притом очень серьезно, находясь без денег, голодая. Естественно, жена от меня ушла, да и друзей подрастерял. Оставалось только песенки сочинять, и в минуту просветления я решил их записать. Помолился, поехал к своему знакомому, попросил денег. И он дал. На них я записал свою первую пластинку в 2003 году. А потом меня в Москву позвали помочь кому-то в студии, да я там и задержался на… четыре года. Собрал свою команду «По БарабанУ band», потихонечку стал выступать в клубах.
– Я стал фронтменом, а не барабанщиком. Когда был барабанщиком, всё на автомате, с закрытыми глазами, в любом состоянии мог сыграть. А когда становишься фронтменом и пьешь, то забываешь слова, а это пагубно. Во-вторых, гитара – не барабаны, в-третьих – ты должен выглядеть нормально, в-четвертых – чувствуешь ответственность перед коллективом. В итоге я стал получать кайф, выходя трезвым на сцену, и это новое состояние мне очень понравилось. На год я подшился, меня сразу разнесло, плюс восемь кило, но здоровье поправил, зубами занялся, сделал ремонт в квартире. И когда срок пришел снова подшиваться, понял, что смогу продержаться и без этого капкана. Кстати, во всем мире только русские подшиваются, а остальных лечат в клиниках доктора, психологи. В 2008-м я вернулся в Питер, поняв окончательно, что Москва – не мой город. Женился счастливо. В общем, Бог меня не покинул.
– Для полного счастья осталось только возродить бит-квартет «Секрет». Говорят, вы с Андреем Заблудовским сейчас именно этим занимаетесь.
– Да, Андрей сделал официальный сайт группы, занимается разработкой, дизайном, наполнением. У нас были разговоры о трио «Секрет», то есть группы с привлечением Фоменко. Идея хорошая. Но, боюсь, ему сейчас не до нас, с его глобальными автомобильными проектами, с «Формулой-1». И вообще, Коля правильно говорит, что если по-серьезному реанимировать группу, значит, надо написать новый материал. Пусть не пластинку, но хотя бы два-три номера. А то уже старперство всем надоело.
